Sidebar




Почему Россия выбрала социализм? До революции в России национальная идеология выражалась в триединой формуле «Самодержавие — Православие — Народность». Социализм давал такую же национальную идеологию в несколько измененном виде, отвечающем духу времени.

Советский социализм

Самодержавие. В социалистическом государстве самодержавие заменялось однопартийной системой, в то время как на Западе идеалом была многопартийная система. Основной чертой самодержавия являлась единоличная неограниченная власть царя. То же самое было и в советском государстве, единственное отличие заключалось в том, что царя в России называли «Царь-батюшка», Петр I в 1721 г. получил титул «Отца Отечества», а в советском государстве главу называли «Отец всех народов». Очевидно, что данные русские ценности политического устройства прямо противоположны западному либерализму с постоянной борьбой партий, выборами, разделением властей, балансом сил и т.д. В России народ сражался на поле брани «За веру, царя и отечество», в Советском Союзе — «За Родину, за Сталина». Слово «вера» отсутствует во втором выражении, но часто оно подразумевалось, как само собой разумеющееся. Этой верой был коммунизм. Многие бойцы Красной армии перед решающим сражением писали: «Если я погибну в бою, прошу считать меня коммунистом». На Западе ничего подобного, естественно, не было, а выражения: «за Родину, за Клинтона» или «если я погибну в бою, прошу считать меня демократом», — выглядят просто комично.

Православие — это приоритет духовного над материальным. В Советском Союзе высмеивались мещанство, вещизм, страсть к приобретательству.

«В отношении к хозяйственной жизни можно установить два противоположных принципа. Один принцип гласит: в хозяйственной жизни преследуй свой личный интерес, и это будет способствовать хозяйственному развитию це­лого, это будет выгодно для общества, нации, государ­ства. Такова буржуазная идеология хозяйства. Другой принцип гласит: в хозяйственной жизни служи другим, об­ществу, целому, и тогда получишь все, что тебе нужно для жизни. Второй принцип утверждает коммунизм, и в этом его правота. Совершенно ясно, что второй принцип отно­шения к хозяйственной жизни более соответствует хри­стианству, чем первый. Первый принцип столь же антих­ристианский, как антихристианским является римское по­нятие о собственности»[1].

Православие — это религия беззащитных, нищих. Недаром на Руси юродивые считались святыми. Так что в утверждении некоторых религиозных мыслителей, что Христос был первым социалистом, есть доля истины, и большая доля. Православие — это вера в то, что мы поклоняемся истинным ценностям. Католический, а тем более протестантский Запад считался отпавшим от истинного христианства, отсюда и название «православие». Россия считалась носителем истинных ценностей: «Москва — третий Рим», русский народ — богоносец. Вплоть до начала XX века русские верили, что их православная вера — единственно верная.

Коммунизм в том смысле, в котором его понимали простые люди, это также вера бедных и беззащитных. И это единственно верная вера. На Руси веками громили сектантов, в Советском Союзе — диссидентов. На Западе все наоборот: во-первых, господство плюрализма, где каждый выбирает себе веру по вкусу, во-вторых, вера не имеет такого значения в жизни западных людей.

«Русский народ не осуществил своей мессианской идеи о Москве как Третьем Риме. Религиозный раскол XVII века обнаружил, что московское царство не есть Третий Рим. Менее всего, конечно, петербургская империя была осуществлением идеи Третьего Рима. В ней произошло окончательное раздвоение. Мессианская идея русского на­рода приняла или апокалиптическую форму или форму революционную. И вот произошло изумительное в судьбе русского народа событие. Вместо Третьего Рима в Рос­сии удалось осуществить Третий Интернационал, и на Третий Интернационал перешли многие черты Третьего Рима. Третий Интернационал есть тоже священное цар­ство, и оно тоже основано на ортодоксальной вере. На Западе очень плохо понимают, что Третий Интернационал есть не Интернационал, а русская национальная идея. Это есть трансформация русского мессианизма. Западные коммунисты, примыкающие к Третьему Интернационалу, играют унизительную роль. Они не понимают, что, присоединяясь к Третьему Интернационалу, они присоединяются к русскому народу и осуществляют его мессиан­ское призвание. Я слыхал, как на французском коммуни­стическом собрании один французский коммунист гово­рил: «Маркс сказал, что у рабочих нет отечества, это было верно, но сейчас уже не верно, они имеют отечество — это Россия, это Москва, и рабочие должны защищать свое оте­чество»[2].

Интересно, что и многие известные деятели марксизма (например, В. Вейтлинг, А. Виллих, К. Шаппер) считали коммунизм «последней великой религией».

Народность в официальном советском лексиконе заменялась терминами «коллективизм», «взаимопомощь» и т.д., а часто не заменялась вовсе: «народное хозяйство», «народный артист» и т.д. Народность, коллективизм — прямые противоположности западного индивидуализма.

Итак, русский народ выбрал социализм как строй, наиболее полно воплощающий русское мировоззрение. Социалистическая революция сметала все чуждое, наносное, нерусское, все то, что нам досталось от реформ Петра I, в этой связи то, что Москва — исконно русская столица вновь обрела свой статус, было символично.

«Марксизм столь нерусского происхождения и нерусского характера приобретает русский стиль, стиль восточный, приближающийся к славянофильству. Даже старая славянофильская мечта о перенесении столицы из Петербурга в Москву, в Кремль, осуществлена красным коммунизмом»[3].

Монархисты, оказавшиеся за границей, ненавидевшие большевиков, все равно были вынуждены признать:

«Большевизм привился не потому, что в нем открыта была новая, марксистская правда, но главным образом вследствие старой правды, в большевизме ощущаемой»[4].

Образно говоря, советский социализм — это монархия, адаптированная к современным условиям. Все, что могли, в СССР от монархии взяли, что не взяли — взять было просто невозможно.

А либеральные реформаторы, которые изрекали: «Признаем же нашу некультурность и пойдем на выучку к капитализму» (П. Струве), учились капитализму в одиночестве и уже не в этой стране.


[1] Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1997. С. 409.

[2] Бердяев Н. Истоки и смысл русского коммунизма. М., 1997. С. 371.

[3] Подберезкин А., Макаров В. Стратегия для будущего президента России: Русский путь. М., 2000. С. 21.

[4] Алексеев Н. Русский народ и государство. М., 1998. С.115.

Поделитесь данной статьей, повысьте свой научный статус в социальных сетях

      Tweet   
  
  

Добавить комментарий


Защитный код
Обновить

Кто на сайте

Сейчас на сайте 36 гостей и нет пользователей

the soviet union

The-Soviet-Union

ussr.jpg

the-soviet-union

Связанные статьи

После февральской революции

Но почему царский режим не мог решить проблемы, стоящие перед страной? Хотя бы из чувства самосохранения?

Потому что телега не может обогнать автомобиль. Монархическая модель общества была архаична и поэтому впала в глубокий ступор, поэтому от нее отказались все без исключения европейские державы. Монархическая модель общества не соответствовала современному динамичному обществу.

Монархия сослужила хорошую службу нашей и не только нашей стране. Но сегодня монархия неадекватна времени, и возродить ее, как того желает некоторая часть общества, не представляется возможным.

Основной порок монархии — наследственность власти и, следовательно, закрытость элиты, которая приводит к её закостенелости и последующему вырождению

Часто можно услышат, что на Руси правили и глупые, и больные монархи, но, несмотря на это, страна нормально развивалась. Однако если, например, в XVIII веке устанавливался 10-летний застой в управлении, это не очень сильно сказывалось на развитии страны — в те времена и за столетие мало что менялось, люди как ездили на телеге, так и продолжали на ней ездить. В современных же условиях, когда общество за 50 лет прошло путь от телеги до космических кораблей, 10 лет бесталанного руководства могут обернуться катастрофой — достаточно вспомнить наше совсем недавнее прошлое.

Далее. Не следует забывать, в каком веке мы живем. В России существовала монархия, когда во всех окружающих странах тоже были монархические режимы, и недостатки, присущие монархии как форме правления, имели место и в других государствах. В этом смысле все были в одинаковых условиях.

Если к этому прибавить, с одной стороны, отсутствие ответственности монарха перед народом, поскольку его правление пожизненно, а с другой — откровенное пренебрежение мнением народа, которое народ озлобляет, то от идеи монархии следует отказаться.

России нужен был новый строй, созвучный ментальным установкам русского народа. Но какой?

Российская Империя находилась в кризисе. Это признавалось как сторонниками монархии, так и ее противниками. Монархия постепенно лишилась поддержки во всех слоях российского общества. Интеллигенция, высшее офицерство, пролетариат, крестьянство отвернулись от монархии, точнее — от Николая II, который вошел в историю как один из самых непопулярных русских царей. Но ведь в России негативные оценки руководителя государства автоматически распространяются на всю систему в целом. Царя поддерживали жандармы и духовенство, последние — часто формально, а после падения монархии поддержали советскую власть.

Выйти из кризиса было невозможно без решения накопившихся проблем.

Во-первых, русский народ нуждался в освобождении. Каждый талантливый человек должен был иметь возможность реализовать свой потенциал. Только так страна в целом также могла актуализировать свой потенциал. Поэтому необходимо было сломать сословные барьеры. Европа решила эту проблему в рамках либеральных концепций.

Во-вторых, нужно было отстранить от власти антинародный, по своей сути — антироссийский господствующий класс. К сожалению, в стране, где министр обороны — шпион, вряд ли можно было обойтись без серьезной и часто очень жесткой чистки господствующего класса.

В-третьих, Россия нуждалась в модернизационном рывке в науке, экономике, технике. Отсталость России прямиком вела нашу страну к колониальной зависимости от стран Запада с перспективой утраты самостоятельности.

В-четвертых,  нужно было ликвидировать социальные язвы: неграмотность, высочайшую детскую смертность, отсутствие развернутой системы здравоохранения, голод, повторяющийся каждый второй год.

Почему Февральская революция проиграла

Однако деятели февральской революции не предложили обществу никакой позитивной программы. Российское общество устало от «Николашки», поэтому у февралистов был один тезис: «Николашка» должен уйти. Поначалу февралисты пользовались очень большой поддержкой, но, по мере того, как выяснялось, что они, собственно, не знают, что делать далее, эта поддержка таяла. Февралисты не смогли решить ни одной насущной проблемы и даже не наметили пути решения этих проблем, зато хорошо запомнились нотами, вроде «Россия будет воевать до победного». Словом, одна болтология горбачевского типа, вкупе с попыткой угодить западным союзникам.

То есть деятели февральской революции оказались абсолютно беспомощными. Страна была полностью развалена. К октябрю — ноябрю 1917 г. более 90% уездов России бушевали в бунтах, в городах бесчинствовала уго­ловщина. После Февральской революции была произведена бездумная амнистия, когда вместо жертв царизма на воле оказались тысячи уголовников. Полиция была практически полностью  парализована.  Бандитизм обрушился на города России. Люди боялись выходить на улицу. Правопорядка не было. На улицах Петрограда происходили вооруженные столкновения. Красноречивым фактом, показывающим уровень развала России, стало то, что полиция боялась заходить в некоторые кварталы Петрограда, то есть власть не полностью контролировала даже столицу страны. Русский писатель В. Г. Короленко в сво­ем дневнике ноября 1917 г. с горечью констатировал:

 «Общество распадется на элемен­ты без общественной связи… Наша психология… — это орга­низм без костяка, мягкотелый и неустойчивый. Русский народ якобы религиозен, но теперь религия нигде не чувствуется»[1].

Начался парад суве­ренитетов. Объявили о своей независимости от России Украина, Финляндия, Закавказье, Северный Кавказ, Литва, Молдавия (Валахия). Россия неслась к самораспаду. Вопрос – быть или не быть России – встал неумолимо к осени 1917 года. Либеральный, западный проект переустройства великой страны вел к её исчезновению.

После февральской революции. Как бы мы не относились к большевикам, к перегибам большевистской политики, они сразу энергично взялись за решение основных проблем России.

Во-первых, открылись социальные лифты, и из гущи народа  выросли передовые инженеры, ученые, деятели искусства. Сын сапожника, крестьянина, рабочего мог стать руководителем советского государства.

Во-вторых. К сожалению, у меня нет под рукой источника, в котором рассказывалось: большинство эмигрантов оказались за границей не потому, что их выгнали большевики, а потому что большевики их не пустили в страну. Россию эти субъекты воспринимали как источник своего дохода. Жили они в Париже и других европейских столицах. В России на них работали управляющие, которые отправляли своим хозяевам средства для их разгульной жизни на Западе. Вам это ничего не напоминает?

Представить, чтобы руководители советского государства покупали виллы и замки за границей, чтобы их дети там учились, было невозможно. А это ведь очень важное обстоятельство — независимость активов руководителя государства, его лечения и обучения его детей от зарубежной державы. Смоделируйте ситуацию. Допустим, есть некий субъект — Джон. Именно от Джона зависит наличие у вас квартиры, автомашины, лечение вашей семьи, обучение ваших детей. Если Джон попросит вас о небольшой услуге, сможете вы ему отказать?

В-третьих, была сделана ставка на ускоренную промышленную и научную модернизацию страны. Начали строиться заводы, электростанции, которые работают до сих пор.

В-четвертых, началась активная борьба с социальными язвами. Публичные дома закрываются, ведется борьба с безграмотностью, детской смертностью. Начали строиться сельские школы и больницы.

Таким образом, как мы видим, именно советская власть начала решать насущные проблемы. Причем взялись за решение программ очень энергично, комплексно. Стали приниматься программы электрификации, а потом индустриализации, борьбы с безграмотностью.


[1] Короленко В. Г. Дневники // Память, № 2. Париж, 1979. С. 379.

Общество созидания

Человек, стремящийся чего-либо достичь в жизни, пытается «достроить» себя. А как можно «достроить» себя? Способа два: во-первых, с помощью внешних благ, во-вторых, с помощью внутренних дарований. В первом случае о человеке судят по его дому, автомобилю, костюму, часам, телефону и т.д. Во втором — по его способностям, талантам в сфере искусства и науки, наличия порядочности, чувства долга и т.д.

Материально ориентированные люди всегда выбирают первый путь, духовно ориентированные люди — всегда второй. Первые всегда достраивают себя внешним миром, вторые достраивают внешний мир собой.

В СССР было построено общество созидателей, пропагандировался принцип достройки себя с помощью внутренних дарований. Стаханов, Чкалов, Гагарин — вот советские кумиры. Страсть к приобретательству высмеивалась. Ротшильды, Рокфеллеры всегда были сугубо отрицательными персонажами. 

Мероприятия большевиков

А теперь представим, что большевиков не было. Не было вообще. Как в рассказе Бредбери «И грянул гром»: уберем один элемент из прошлого. Как изменится будущее?

Февралисты окончательно разваливают державу, начавшийся парад суверенитетов доходит до логического конца. Вначале от Российской империи отваливаются все национальные республики. На территории России — преступность, банды махновцев, полная анархия, голод, эпидемии. Чтобы восстановить порядок, западные державы вводят на территорию России свои войска. Это делается по приглашению самих февралистов. Страна фактически превращается в колонию. В таком сценарии нет ни капли преувеличения, все логично шло к этому, а частично уже было осуществлено. Но подобному  сценарию воспрепятствовали  большевики.

Сегодня в России отменено празднование Великой Октябрьской социалистической революции, ее стыдливо называют переворотом. В то же время во Франции дата Великой французской революции празднуется все с большим размахом. О ней слагаются легенды, как о начале триумфального шествия свободы, тогда как в России Великая Октябрьская социалистическая революция лишь обливается помоями. Сравним эти революции. Французская революция была революцией буржуазии в собственных интересах, которая предоставила свободы 8% населения. Величие Русской революции заключалось в стремлении к свободе всех трудящихся.

Всем известно, как умер один из лидеров французской революции — Марат. Его убила в ванной молодая дворянка Шарлотта Корде во время визита с неким прошением. Могли бы мы представить, чтобы Ленин принимал молодых крестьянок, лежа голым в ванной? Небезынтересно и то, что в революционное правительство вошел маркиз де Сад (основатель садомазохизма). Впоследствии он стал даже присяжным революционного трибунала.

Если выразиться современным языком, французская революция была осуществлена бизнес-структурами, аффилированными с определенной частью дворян-коррупционеров, потому и поддержавших революцию, что в результате ее бизнес-структуры сами себя наделили властью, полномочиями, свободой и правами. Однако, оказавшись абсолютно бездарными управленцами, так и не смогли наладить управление страной и удержать власть.

Никто из деятелей французской революции не преследовался королевской властью: не был казнен, замучен в казематах, не сидел в ссылках или тюрьме. Никто не жертвовал ничем. «Революционерами», в основном, были состоятельные люди, вращавшиеся в высшем свете, которые хотели быть еще состоятельнее. 

В противовес этому, множество большевиков было расстреляно, замучено, сослано… Это был великий человеческий подвиг.

Не надо, конечно, идеализировать Великую Октябрьскую социалистическую революцию. Был и голод, и расстрелы, правда, не больше, чем во время революции французской, которая на душу населения убила людей больше, чем любой режим ХХ века. Это непреложный факт истории.

Поэтому надо помнить, что Великая Октябрьская социалистическая революция была величайшей революцией в истории человечества, и ни в какое сравнение с французской революцией идти не может.

Великая Октябрьская социалистическая революция — это то, чем мы, русские, можем по праву гордиться. Она перевернула весь мир во имя справедливости. Мы создали новый тип государства — первое в мире государство рабочих и крестьян.

Подводя итог повествованию о революции, предоставим слово одному из самых ярких критиков марксизма Н. Бердяеву. В эмиграции он напишет:

 «К 1917 г., в атмосфере неудачной войны, все созрело для революции. Старый режим сгнил и не имел прилич­ных защитников. Пала священная русская империя…

В России революция ли­беральная, буржуазная, требующая правового строя, бы­ла утопией, не соответствующей русским традициям и господствовавшим в России революционным идеям. В России революция могла быть только социалистичес­кой.

…Символика революции — условна, ее не нужно пони­мать слишком буквально. Марксизм был приспособлен к русским условиям и русифицирован. Мессианская идея марксизма, связанная с миссией пролетариата, соединилась и отожествилась с русской мессианской идеей. В русской коммунистической революции господ­ствовал не эмпирический пролетариат, а идея пролета­риата, миф о пролетариате. Но коммунистическая рево­люция, которая и была настоящей революцией, была мессианизмом универсальным, она хотела принести все­му миру благо и освобождение от угнетения…. Коммунисты оказались ближе к Ткачеву, чем к Плеханову, и даже чем к Марксу и Энгельсу.

Мероприятия большевиков. Произошла также острая национализация Со­ветской России и возвращение ко многим традициям русского прошлого. Ленинизм-сталинизм не есть уже классический марксизм…. Коммунизм есть русское явление, несмотря на марксистскую идеологию. Коммунизм есть русская судьба, момент внутренней судьбы русского народа»[1].

Напоследок приведем цитату еще одного человека: «Те события, которые произошли в октябре 1917 года, являются логическим завершением общественного развития России. Я  нисколько не сожалею, что произошло именно так, как было, и к чему это привело спустя 50 лет» (1968 год)[2]. Человек, произнесший это, не кто иной, как последний правитель дореволюционной России — А. Керенский.


[1] Бердяев Н. А. Русская идея.  М., 2000. С. 235—237.

[2] Улько Е. Возможности не представилось. «Родина». 1992, № 5.