Искать

Качества менталитета «Солидарность»

Сотрудничество. В значительной степени коллективизмом обусловлен патернализм, который выражается в надежде на государство, обязанное решать проблемы каждого гражданина. Государственное попечительство рассматривается как «благо» и обязанность властей перед обществом (народом). В качестве идеала государственной власти российский менталитет предполагает, в первую очередь, власть единоличную (ответственную), сильную (авторитетную) и спра­ведливую (нравственную). В силу этого, в национальном сознании сложилось определенное отноше­ние к авторитету. С одной стороны — вера в авторитет, часто наделяемый харизматическими чертами, и, соответственно, ожи­дание от него «чуда», сопровождаемое постоянной готовностью ему подчиняться. С другой — убеждение в том, что авто­ритет сам должен служить «общему делу», национально-государ­ственной идее. Отсюда направленность национального сознания на контроль за деятельностью авторитета через постоянное соотнесение ее с «общим делом», которое сооб­ща переживается людьми. Если авторитет осуществляет деятель­ность вразрез с этими взглядами, то его образ меркнет, и авторитета, как правило, свергают, а иногда и жестоко с ним рас­правляются.

Вообще, патернализм — ключ ко многим загадкам русской души, мы самая патерналистская нация. Разгадка этого феномена кроется в нашей истории. Русские веками формировались как армия. А в армии выполняют приказ и не ропщут.

Почему в постперестроечной России не идут реформы? Потому что в армии возможны реформы только при соблюдении двух условий: во-первых, они должны быть вертикальны, во-вторых, жестки и не обсуждаемы. Царь должен брить бороды или строить Днепрогэс. Если же он что-то блеет о каких-то налоговых изменениях, которые должны что-то где-то изменить, создать какие-то стимулы, то народ это воспринимает, как что-то чуждое, и всегда саботирует. Настоящий реформатор должен брить насильно бороды. Тогда и царь воспринимается как настоящий, и реформы идут.

Почему русские — единственный народ, который не создает диаспоры? Потому что истинные солдаты не создают диаспор. Они подчиняется руководству. Руководство меняется, они подчиняются ему полностью, подстраивая себя под новые порядки. Цвет русского дворянства в одно поколения стал французским, забыв свои вековые рода, гербы, язык. Все что осталось русского, так это русское кладбище.

На Западе требуют свободы, русские требуют порядка. Почему? В армии не может быть свободы. Партии, которые на своих предвыборных знаменах начертали «Свобода», всегда будут иметь несколько процентов и проиграют тем, кто выступает за порядок.

Патернализм во многом обуславливает такое качество, как долготерпение. Часто создается впечатление, что терпение русских безгранично. Столько лишений, сколько пережила русская нация, не пережил ни один этнос.

«Подвиг непротивления — русский подвиг… Ха­рактерно для русской религиозности юродство — при­нятие поношения от людей, посмеяние миру, вызов миру. …Самосжигание как религиозный подвиг — русское национальное явление, почти неведомое другим народам»[1].

Однако надо понимать, что русские не готовы терпеть все что угодно и от кого угодно. Именно терпеливые русские мужики, не потерпев оккупантов, уходили в партизаны в 1912 году. Массовое партизанское движение было неведомо народам Европы, несмотря на присущую им высокую степень ассертивности (т.е. способности человека не зависеть от внешних влияний и оценок, самостоятельно регулировать собственное поведение и отвечать за него). Казалось бы, все должно было быть иначе: во Франции должны быть партизаны, в России — смиренные русские. Но в действительности было наоборот. Почему?

Русские терпеливы по отношению к действиям государства, потому что считают его своим. Каждый человек позволяет близким людям то, что не позволил бы чужому человеку. Здесь очень важно понять, что русские понимают под государством.

Для западного человека государство — это, прежде всего, чиновник и закон. Так, по данным опросов, в Великобритании 69% считают, что закон не может быть несправедлив, и только 10% считали, что парламентарии плохо работают[2]. Русские не любят как первое, так и второе, потому что для нас государство — это территория, идея и, наконец, государь.

«Чиновник», «бюрократ» — в лексиконе русского обывателя слова с явно выраженной негативной окраской. Общество всегда воспринималось русскими как большая и единая семья. Неслучайно слово «государство» — однокоренное со словом «государь», то есть государство есть вотчина государя, как главы семейства. В то время как западные варианты слова государства происходят от латинского слова status (состояние): state (англ.), staat (нем.), etat (фр.), stato (итал.), estado (исп.). Отсюда проистекают западные теории о государстве, возникшем для упорядочивания естественного состояния, когда все борются друг против друга.

«В России главным действующим лицом было государство. Всё зависело от его нужд, его задач. В России государство стояло «как утес среди моря» (по выражению Ф. Броделя). Всё замыкалось на его всемогуществе, на его усиленной позиции, на его самовластии как по отношению к городам, так и по отношению к православной церкви, или к массе крестьян, или к самим боярам»[3].

Даже народное представительство возникло в России не для того, чтобы ограничить власть царя, как это было на Западе, а напротив — чтобы усилить её. Наибольшее влияние земские соборы имели в начале XVII века, когда страна только вышла из Смутного времени, вследствие чего царская власть была очень слаба.

«Вече и князь представляли собой два необходимых элемента государственной власти: князь был необхо­дим земле для управления и суда, т.е. для установле­ния внутреннего порядка и, кроме того, для защиты страны от внешних врагов; вече, в свою очередь, было необходимо князю, потому что без поддержки насе­ления с одной своей дружиной он далеко не всегда был бы в состоянии провести в жизнь намеченные им меры. Таким образом, оба эти элемента власти допол­няли, поддерживали друг друга, действовали в духе «одиначества» (единения)… Эта черта тоже отделяет Древнюю Русь от средневе­ковой Европы, где вече (парламент) сложилось как противовес княжеской (королевской) власти»[4].

Государь для российского общества — символ государства. Даже восстания народа в России носили на себе отпечаток этой национальной особенности. Крестьянские войны под предводительством Разина (1670—1671 гг.), Булавина (1707—1708 гг.), Пугачева (1773—1775 гг.) имели одну важную, чисто русскую особенность. Эти восстания были не против существующих порядков, даже не против существующей власти, как в Европе. Восставшие были уверены, что царь не знает о творимых на местах беспорядках или что правит не настоящий царь, а самозванец, и целью восстания было восстановление в правах настоящего царя. Не допускалась даже мысль о том, что настоящий царь может быть несправедлив. То есть восстания были направлены не на исправление патриархальных принципов существования государства, а на приведение их в норму (править должен настоящий царь, а не самозванец).

«То есть россияне славились тем, чем иноземцы укоряли их: слепою, неограниченной преданностью к монаршей воле в самых ее безрассудных уклонениях от государственных и человеческих законов»[5].

Альтруизм. С духовностью связаны такие качества как альтруизм, доброжелательность, человеколюбие, милосердие, миролюбие, человечность, сердечность.

У русских, проживающих в Сибири, существовал обычай оставлять на ночь еду у калитки, чтобы возможный беглый каторжник не умер с голоду. Хотя понимали, что преступник, а было жалко — русские склонны к состраданию. Это качество часто играло и отрицательную роль. Русские часто жертвовали своими интересами ради интересов других народов, которые впоследствии отворачивались от нас или, еще хуже, присоединялись к нашим врагам.

Русские, в отличие от Запада, никогда не эксплуатировали другие народы — ни Азию, ни Кавказ, ни Прибалтику. В СССР только Россия и Белоруссия вкладывали в союзный бюджет больше, чем получали из него. Более того, многие народы вообще обязаны России своим существованием.

«Александр (грузинский царь, — авт.), целуя крест, клялся вместе с тремя сыновьями, Ираклием, Давидом и Георгием, вместе со всею землею, быть в вечном, неизменном подданстве у Федора (русский царь, — авт.), у будущих детей его и наследников, иметь одних друзей и врагов с Россиею, служить ей усердно до издыхания»[6].

Русский  альтруизм, который обуславливает стремление к постоянной безвозмездной помощи другим народом, следует отличать от взаимопомощи — атрибута коллективистских цивилизаций. При взаимопомощи предполагается взаимность, русские же всегда помогали альтруистично, без всякой надежды на выгодность последующих взаимоотношений.

«У русских, в случае необходимости, считается нормальным оставить свои ключи от квартиры именно у соседей — чтобы поливать цветы, давать корм рыбкам или кормить домашнего кота. В Европе эти функции выполняет консьержка, причем за определенную плату» [7].

Надежда на безвозмездную помощь порождает иждивенческие настроения, но, с другой стороны, благодаря взаимопомощи народ легче проходит через тяжелые испытания. Нельзя не отметить и положительное влияние взаимопомощи на моральный климат в обществе. В индивидуалистических культурах дружеские связи многочисленны, но не глубоки и не постоянны, социальные обязательства избе­гаются.

Равенство нередко вырождается в уравниловку и зависть. Однако необходимо помнить, что уравниловка и стремление к равенству — разные феномены. Уравниловка ведет к нивелировке индивидуальности, равенство же есть аспект справедливости: равенство возможностей, равенство перед законом и т.д. Уравниловка — это выхолощенное стремление к равенству.

Нередко равенство относят к проявлениям коллективизма. Это неверно. Коллективизм —  это стремление к сопричастности, которое далеко не всегда сопутствует стремлению к равенству. Например, цивилизации Востока являются коллективистскими культурами, но стремление к равенству Востоку чуждо, даже на Западе это стремление выражено более отчетливо.

На Востоке, наоборот, дистанция власти от простого населения громадна, ни о каком равенстве даже речи идти не может. Восточный руководитель исторически всегда был деспотом, оторванным от простого народа настолько, насколько это вообще возможно. Причем, разрыв не только не воспринимался как нечто негативное, а наоборот — как неизменный атрибут власти, подчеркивающий ее значительность. В России, напротив, стремление к равенству, которое есть продолжение альтруизма — аспекта духовности, развито очень сильно.

Советский союз ругали за уравниловку. Да, но к социализму это не имеет никакого отношения. Вспомним, «от каждого — по способностям, каждому — по труду». Уравниловка —  характеристика русского менталитета, поэтому и социализм и капитализм мы подстраиваем под эту черту.

Военные мне рассказывали, что, согласно новому приказу Министерства обороны РФ, начальник части может поощрять хороших офицеров. В результате у одного зарплата 15 тыс., а у другого 40 тыс. Что же делали военные? Брали дополнительные поощрительные деньги и делили на всех. «Как мы можем служить вместе, если я буду делать то же, но получать в 3 раза больше?» — говорил мне один лейтенант. Я эту историю рассказал ста человекам. Ни один не осудил этого лейтенанта, все сказали: «Какие молодцы».

---

Что мешает наступлению 6 этапа 2. Аморальность капитализма

Каков портрет олигарха? Попытаемся разобраться в этом без всяких реверансов и очернения. Первое качество идеального олигарха — алчность. Человек, выросший и воспитанный в СССР, такую характеристику, как алчность, воспринимает большей частью негативно. Но если отбросить идеологические штампы, то мы узнаем, что алчность, дословно — жажда приобретательства, как правило, проявляемая в любви к деньгам.

Не будем рассуждать о различных олигархах, а возьмем самого успешного из них  — самого богатого человека XX века Дж. Рокфеллера[1], который, будучи ребенком, получил первый доход от продажи конфет сестрам. Он покупал конфеты в магазине, разбивал на мелкие кучки и продавал сестрам. Самое интересное, что он не стеснялся рассказывать об этом своем первом бизнесе, а его потомки даже гордились такой врожденной коммерческой жилкой. В биографии Рокфеллера пишется:

«Джон Рокфеллер родился 8 июля 1839 года в штате Нью-Йopк. Его отец, Уильям Эйвери Рокфеллер, был распутником, конокрадом, шарлатаном, двоеженцем и лгуном, при этом очень любил деньги. Поэтому воспитанием ребенка занималась мать — убежденная баптиcткa. К счастью, от отца будущий миллиардер унаследовал только любовь к деньгам»[2].

Когда Рокфеллер вырос, он продолжил внедрение рыночных отношений уже в собственную семью. Все семейные отношения были пропитаны скупостью и духом рынка. Например, своего сына до восьми лет Рокфеллер одевал в девичьи платья — в семье было принято донашивать друг за другом старые вещи. Короче говоря, «в деньгах счастье» — таково известное жизненное кредо Рокфеллера[3].

Что бы нам ни рассказывали различные социологи, при капитализме все, что делается бизнесом, делается ради денег.

Второе качество капиталистического господствующего класса — эгоизм. В свое время альтруизм был доминантой поведения элиты. Даже преследуя эгоистические, корыстные цели, человек стеснялся признаться в этом и утверждал, что действует в интересах общества. Теперь же эгоизм не скрывается и не камуфлируется, более того, это качество всячески воспевается: открываются всевозможные клубы, фирмы, журналы под названиями «Эгоистка», «Эгоист», «Мир эгоиста», на книжных прилавках лежат всевозможные пособия для начинающих и «продвинутых» эгоистов. Представить такое раньше было невозможно.

Но проблема, конечно, не в пособиях для эгоистов, проблема заключается, прежде всего, в эгоизме господствующего класса. Американский публицист и политический деятель Патрик Бьюкенен обращает внимание на то, что

«западные элиты невосприимчивы к факту грядущей гибели их цивилизации. Элиты словно не интересуют ни депопуляция, ни отказ от национальной государственности, ни нарастающая иммиграция из стран третьего мира»[4].

Господствующий класс капиталистического общества думает только о себе, эгоизм — это основа его поведения, элиту мало интересует то, что не касается ее лично. Нормально общество или нет — какая разница! Обращаясь к теме эгоизма современного господствующего класса, Эрих Фромм констатирует:

«Трудно поверить, что не предпринимается никаких серьезных усилий, чтобы избежать того, что так похоже на окончательный приговор судьбы. В то время как в личной жизни только сумасшедший может оставаться пассивным перед лицом опасности, угрожающей всему его существованию. Те, кто облечен государственной властью, не предпринимают практически ничего, чтобы предотвратить эту опасность… Эгоизм, порождаемый системой, заставляет ее лидеров ставить личный успех выше общественного долга. Никого больше не шокирует то, что ведущие политические деятели и представители деловых кругов принимают решения, которые служат их личной выгоде, но вредны и опасны для общества. В самом деле, если эгоизм — одна из основ бытующей в современном обществе морали, то почему они должны вести себя иначе?»[5]

Главная причина эгоизма господствующего класса кроется даже не в прибыльности эгоизма. Эгоизм сам по себе — сердцевина капиталистической идеологии. Конкуренция — двигатель капиталистической экономики, но так как конкуренция предполагает эгоизм, то капитализм без эгоизма — это капитализм без двигателя. Нет эгоизма — нет капитализма.

Следующее качество идеального олигарха — лицемерие. Вспомним обыкновенный рынок и любого коммерсанта на этом рынке. Он стремится обсчитать, обвесить, всучить залежалый товар, разрекламировать то, что никто не покупает, обмануть вас в вопросе о стране-производителе, о составе ткани и т.д. Помимо этого, он стремится не допустить на рынок чужих торговцев, дать взятку контролеру весов, ветеринару и т.д.

Откроем книгу Аристотеля «Афинская полития»: минуло более двух тысяч лет, а ничего не изменилось. Аристотель пишет, что необходимо избрать рыночных надзирателей, на которых будет возложена обязанность «наблюдать за всеми товарами, чтобы их продавали без примеси и без подделки»[6].

Рынок — это модель капиталистической экономики, собственно, она и носит название «рыночной». Рынок является уменьшенной копией любого бизнеса: обман покупателя, «кидалово» партнеров, взятки чиновникам — обязательные атрибуты коммерческой деятельности. «Бизнесмен — обыкновенный лавочник, только во много раз увеличенный»[7].

Чем больше бизнес, тем выше покровители. Если торговец с рынка платит патрульному, то крупный бизнесмен — высокопоставленному чиновнику. Торговец говорит, что его товар лучший на рынке вам одному, крупный бизнес то же самое внушает с помощью рекламы   миллионам. Причем крупный обман всегда изощреннее. Привлекаются известные актеры, спортсмены, которые убеждают вас, что пользуются только этой зубной пастой, только этим кремом, только этими специями. В общем-то, все понимают, что это обман, но по-другому нельзя, точнее, можно, но недолго — до тех пор, пока тебя не обойдет пронырливый конкурент.

Почему обман так прочно вплетен в ткань данного строя? Как мы увидели, господствующий класс, начиная с рабовладельческого и заканчивая капиталистическим строем, живет за счет труда других членов общества, то есть господствующий класс изымает у тружеников заработанные ими ресурсы. А как можно изъять у чужого человека ресурсы? Способа два: насильно или с помощью обмана. При рабовладении и феодализме использовали первый способ, при капитализме — второй.

Часто приходится слышать, что важными качествами бизнесмена является находчивость, сообразительность, стремление к развитию и т.д. Безусловно, эти качества резко повышают эффективность деятельности на поприще бизнеса, как, впрочем, и любой другой деятельности. Но эти качества не являются обязательной составляющей личности олигарха.

Ядро мотивации — аксиотип. И главное не то, как человек хочет достичь цели, а какова его цель. Это, в конечном счете, предопределяет и пути достижения данной цели. Проще говоря, нам важно понять, ради чего человек проявляет свою находчивость, и здесь мы придем к заключению, что алчность является самым главным качеством бизнесмена.

Возможно, олигархи — великолепные люди, за всю жизнь не взявшие ничего чужого, более того, многие из них даже признают пагубность тоталитарного капитализма. Так, наверное, самый известный в мире спекулянт Дж. Сорос[8], признает:

«В соответствии с рыночным фундаментализмом вся общественная деятельность и человеческие отношения в том числе должны рассматриваться как деловые, основанные на договорах отношениях, и сводиться к общему знаменателю — деньгам. Деятельность должна регулироваться, насколько это возможно, самым навязчивым способом — невидимой рукой конкуренции, ведущей к увеличению прибылей. Вторжения рыночной идеологии в области, столь далекие от коммерции и экономики, разрушают и деморализуют общество»[9].

Но все рассуждения Сороса ничего не изменят. Включился механизм естественного отбора, есть идеал, к которому стремится тоталитарный капитализм.

 Здесь можно провести аналогию с биологической эволюцией. Эволюция вида начинается с изменений внешней среды — таков постулат теории Дарвина. От отношения к эволюционным изменениям представителей биологического вида ничего не зависит. Изменилась среда, — следовательно, включился механизм эволюции. Аналогичный процесс происходит и в обществе: изменились объективные законы развития социума, — следовательно, начинают меняться люди, в первую очередь те, кто находится на переднем крае этих изменений, то есть олигархи. Сегодня в обществе происходит естественный отбор, и с каждым годом реальные бизнесмены становятся все более похожи на бизнесмена идеального.

Поэтому не все олигархи — кладезь отрицательных качеств. Нет, может быть, даже наоборот, олигархи — отличные люди, но среда, в которой они вращаются, вынуждает их поступать соответствующим образом. Иначе нельзя. Ведь на войне сражаются не патологические убийцы, но законы военного времени таковы, что человек должен убивать. Иначе нельзя.

«Самых умных и энергичных Рынок превращает в паразитов (да-да, именно превращает, сами они такими могли и не стать, их такими сделали, виновата система, а не люди). Сегодня богатые модники напоминают глистов. Скользкие, блестящие, упитанные, ничего не дают, потребляя самое лучшее за счет принесения вреда обществу. Получается, как в грустной современной шутке: «успешный бизнес приходит во власть и превращает ее… в успешный бизнес»[10].

Таким образом, господствующий класс идеального общества тоталитарного капитализма должен состоять из антисоциального, вследствие своего эгоизма, алчного, лицемерного слоя людей. И именно к этому идеалу мы постепенно идем.

Какие общемировые рейтинги постоянно печатают СМИ? Рейтинги полуголых девиц и рейтинги самых богатых мужчин. Именно эти рейтинги отражают и формируют устремления большинства людей. Это исторические кумиры современного общества.

«Предложите обществу назвать кумиров в мире политики, бизнеса, эстрады, кино и прочее. Будут названы те, кто по характеру напоминает «крысиного короля». Абсолютная циничность, бездуховность, полная распущенность, безнравственность и вседозволенность. Главное мерило — деньги. Нет «хорошо» и «плохо». Есть приход и расход»[11].

Общество, как рыба, гниющая с головы, сверху до низу стало пропитываться наихудшими качествами: жадностью, алчностью, эгоизмом, лицемерием, бесстыдством.

Символично, что на первом в России деловом (бизнес) радио — радиостанции «Бизнес ФМ» — существует рубрика «Великие мошенники», в которой с придыханием рассказывают о различных махинаторах. Некая «ЖЗЛ» для бизнесмена.

Фильмы, книги лишь выполняют социальный заказ. В Средние века, века господства церкви, картины и книги были пропитаны религиозной тематикой, в советское время были сняты сотни лент про революционеров и чекистов. Брежнев был фронтовик, и в брежневские времена снимали очень много фильмов про войну. Сегодня теле- и киноэкраны наводнили герои капреализма: бизнесмены, мафиози, гангстеры, окружение бизнесменов, включая проституток и полицейских, и т.д.

Культивирования и воспевание воровства, на самом деле объективно характеризует качества господствующего класса. Нет ментального разрыва между господствующим классом и героями-гангстерами из кинолент.

Самое пагубное заключается в том, что этот процесс идет по нарастающей, сметая все моральные нормы, выработанные человечеством в течение тысячелетий. В результате на самый верх общества всплыло самое наихудшее: коррупционеры, лицемеры, девицы, не стесняющиеся во всех деталях показывать свое обнаженное тело в мужских журналах.

«У них нет ничего святого, ничего личного, только бизнес. И этот процесс не может остановиться. Он будет совершенствоваться, подчиняясь рациональной логике»[12].

Медленно, но последовательно разваливаются скрепы общества, и проблема здесь даже не в том, что люди стали черствы по отношению друг к другу, а в том, что разваливаются такие образования, как семья и нация. Цивилизация возвращается в дикое состояние, в котором не будет ни семьи, ни нации. Казалось, мы попрощались с этим состоянием тысячи лет тому назад, но это, видимо, не так. Французский социолог, бывший президент Всемирного банка реконструкции Жак Аттали, рисует ужасную картину нашего будущего:

«Человек должен покончить с «национальной привязкой» и семейными узами, превратиться в номада (кочевника), стать искусственным существом, которое можно будет купить или продать, как любой другой предмет или товар»[13].

И процесс этот закономерен, что уже совсем плохо. Если бы был заговор кучки злодеев, то их устранение решало бы все проблемы, но тут не заговор, тут действуют объективные законы социального развития. Как же общество пришло к этому, как это произошло?

Еще раз подчеркнем: мы говорим об общей тенденции развития. Объективные законы развития заставляют личность подстраиваться под них. Вспомним советских директоров предприятий. Борьба за выполнение плана, выбивание фондов, строительство пионерлагерей, профилакториев для рабочих. Все их привилегии — «Волга» с водителем.

Но сформировался новый общественный строй. И те же директора стали не выплачивать работникам зарплату, присваивать себе заводы, хищнически разграблять все то, что сами же  создавали, продавать и класть себе в карман деньги за профилактории и пионерлагеря, разбирать и продавать на металлолом подъездные пути и т.д.

Одни и те же люди могут вести себя не просто по-разному, а диаметрально противоположно. Все зависит от общественного строя.

Вспоминается анекдот в тему. Двое мужчин играют в карты. Наблюдающий за игрой видит, как сдающий из рукава сдает себе два туза. Он сообщает об этом партнеру шулера. Но тот в ответ лишь улыбается честности и наивности говорящего, отвечая ему: «Ничего страшного, в следующем кону сдаю я. У меня в рукаве три туза».

А теперь случай из жизни. Один знакомый автора много работал, перевыполняя план, работая внеурочно. Работодатель обещал все это щедро оплатить, но, как водится, не оплатил. Знакомый не особо расстроился, потому что за это время он наворовал гораздо больше. Он продолжает работать на том же месте, нет никаких ссор и конфликтов с начальником. Даже дружат семьями. Начальник все время не доплачивает ему, «кормя» лишь обещаниями, в ответ подчиненный обворовывает начальника, изображая преданного сотрудника и товарища.

Когда общество пронизывает мораль обмана и бесстыдства, любой честный и порядочный человек становится неконкурентоспособным. Когда обман и бесстыдство становятся нормой жизни, тогда тот, кто не хочет обманывать, всегда в проигрыше. Поэтому люди даже в некоторой степени порядочные, но не обладающие сильной волей, вынуждены подстраиваться под эту модель взаимоотношений. Вынуждены, для того чтобы выжить.

Аморальность  капитализма не только не способствует развитию подлинного таланта, наоборот — уничтожает его, штампуя посредственность и серость.

Среда помогала не только тем, что выталкивала на верх социальной лестницы одаренных людей, но и тем, что способствовала развитию таланта выдающегося человека. В сто крат легче стать Пушкиным, когда твои современники — Бетховен, Наполеон, Гегель. И во сто крат сложнее, когда твои современники — Сорокин[14], «Тату»[15] и Абрамович[16]. Атмосфера великого незримо влияет на каждого. Казалось бы, как влияет величие Наполеона на величие Бетховена? Жили в разных странах, один — полководец, государственный деятель, другой — композитор. Однако одна из красивейших сонат Бетховена посвящена Наполеону и лишь впоследствии была переименована в «Героическую». Не было бы Наполеона, не было бы сонаты. Конечно, это мелочь, но очень показательная мелочь. Каждый великий человек тянет за собой других. Это как на беговой дорожке: даже слабые бегуны показывают хорошие результаты, если в забеге принимает участие хороший спортсмен, за которым тянутся остальные. Резюмируя, можно привести слова Г. Гейне: «Один великий гений формируется другим не столько за счет подражания, сколько в результате общения: один алмаз шлифует другой».

Тот, кто занимался спортом, прекрасно знает, как воодушевляет поддержка трибун, заставляет совершить то, что без этой поддержки было бы невозможно. Атмосфера, царившая в обществе, и была теми трибунами, которые способствовали развитию таланта. В сегодняшнем обществе Пушкин не написал бы ничего, он не был бы даже замечен, и, скорее всего, спился где-нибудь в безызвестности.

Почему сегодня нет великих художников, поэтов, композиторов, политиков? Может, их стало меньше рождаться? Нет, давно выяснено, что процент выдающихся людей хоть и мал, но постоянен. Значит, сегодня рождается гораздо больше великих людей, чем раньше: ведь 1% от миллиарда — в 6 раз меньше, чем 1% процент от 6 миллиардов. Следовательно, великих людей сегодня в несколько раз больше, чем раньше, но они не нужны обществу. И это не только их личная трагедия, это, прежде всего, трагедия общества.

В наиболее общем плане, сравнивая ценностные ориентации элиты докапиталистической и элиты капиталистической, можно сказать, что

«если раньше элита отторгала человека, потерявшего честь, сегодня она отторгает потерявшего деньги»[17].

У человека постепенно отнимают самое главное — стремление к самоактуализации, способности раскрыть свое «Я». Человек не должен творить, он должен только потреблять — пытаются сегодня внушить обществу. Опять обратимся к образу исторического кумира.

Все люди разделяются на две группы, которые условно можно назвать «генераторами» и «лампочками». «Генераторы» всегда отдают часть своих ресурсов, в первую очередь — они творят, то есть раскрывают свой внутренний потенциал, генерируют научные открытия, направления в искусстве и т.д.  Вторая, более многочисленная группа людей, — «лампочки», их цель — максимально потреблять.

На протяжении всей истории человека почитаемы были наиболее мощные «генераторы», теперь — наиболее яркие лампочки. Собственно, сегодняшнее общество и называется обществом потребления. Общество созидания заменено обществом потребления.

Казалось бы, рост производительности труда, изобретение всевозможных усовершенствований должны были освободить нас от работы, но этого не произошло, произошло обратное — люди стали чувствовать острую нехватку времени. Работа стала поглощать все свободное время.

«Мы добились развития техники, но мы не освободили себе время. У нас есть компьютеры, факсы, сотовые телефоны, электронная почта, автоматы, экспресс-почта, автострады, реактивные самолеты, микроволновые печи, еда быстрого приготовления, фотографии, которые делаются за один час, цифровые видеокамеры, замороженные вафли, быстрое это и быстрое то. Но у нас меньше свободного времени, чем было тридцать лет назад»[18].

Сегодня даже начали появляться теории, доказывающие, что время почему-то сжалось. Конечно, не время сжалось, это мы сжались, нас сжали тиски тоталитарного капитализма. Капиталистическая цивилизация, фактически, требует, чтобы человек поддерживал ее производство-потребление и только ради этого суетился и бегал, чтобы все остальное ему было «некогда». Тоталитарный капитализм гоняет его, как раба.

«Скорость жизни и потребления настолько высока, что, возможно, уже пора на секунду остановиться и подумать: неужели мы превратились в простые батарейки, которые нужны только для того, чтобы питать ненасытную систему маркетинга?»[19].

Люди забыли великую и старую, как мир, истину: «Деньги — хорошие слуги, но плохие хозяева»[20]. В результате сложился дьявольский порочный круг: люди целый день работают, чтобы заработать деньги, так что у них не остается свободного времени, но, несмотря на это, они себя чувствуют нищими людьми. Они еще больше работают, чтобы освободится от этого чувства, что, в принципе, в условиях постоянной рекламы новых потребностей просто невозможно. Это приводит к стрессу, нервным болезням, развалу семей.

«Экономика не строится на основе потребления, а последнее — на основе этики жизненно важных человеческих потреб­ностей, наоборот: потребление, а через него и этика потребностей и жиз­ни основываются на бесконечно развивающемся производстве. Эконо­мика превратилась в замкнутую систему со своими собственными пра­вилами игры, и человек вынужден подчинять ей не только способ, но и принцип своей жизни»[21].

И как следствие, по данным Американской ассоциации суицидологии, в США каждые 17 минут люди кончают жизнь самоубийством. Суицид является 11-й по частоте причиной смерти американцев, пишет Washington Profile. При этом принято считать, что на каждое «успешное» самоубийство приходится 8—20 неудачных попыток его совершения[22].

Люди перестают понимать, для чего они живут. Смыслом жизни для человека, в отличие от животного, не может быть высокий уровень потребления. Как писал итальянский мыслитель Юлиус Эвола, «средства к жизни стали сейчас важнее, чем сама жизнь. Да, они превратили жизнь в свое средство… забота о материальных условиях существования уничтожает само существование»[23].

Главными препятствиями в процессе построения нового типа общества являются, во-первых, сословные, имущественные и иные барьеры на пути раскрытия потенциала каждого человека, во-вторых, аморальность капитализма, формирующая атмосферу поклонения серости и порочности. Проще говоря, капитализм мешает полноценно развиваться КАЖДОМУ, а тем, кому дает самореализоваться, предлагает ущербную, аморальную модель поведения.

---

Авария на Чернобыльской АЭС

Отдельно мне хотелось бы остановиться на аварии на Чернобыльской АЭС. Слишком много унизительной лжи написано и сказано об этой аварии.

Авария на Чернобыльской АЭС

Почему взорвалась ЧАЭС. Есть много литературы, рассказывающей, что Чернобыль — спланированное и осознанное вредительство эпохи целенаправленного развала Советского Союза. Но что-то определенное сказать на сей счет трудно. Здесь свое слово должно бы сказать следствие.

Однако не вызывает сомнений, что это была рукотворная катастрофа. Предположим, что это было неосознанным действием. Так сказать, ошиблись. Поэтому зафиксируем важное обстоятельство: катастрофа на ЧАЭС не связана с конструктивными недостатками атомной станции, а связана исключительно с неправильными действиями персонала.

Конечно, сегодня все говорится наоборот. Мол, ЧАЭС была изначально ущербна, зато  Фукусима — верх технологического совершенства. Просто японский оператор на Фукусиме ошибся. Что не удивительно, таковы законы идеологической войны, развязанной против нас и идущей полным ходом, вне зависимости, понимаем мы это или нет.

Авария на Чернобыльской АЭС, обо всем по порядку. Просто обратим внимание на узловые обстоятельства аварии на ЧАЭС.

•  Отключили защиту. На ЧАЭС проводился эксперимент, в ходе которого защита ректора была отключена. Дальше можно было бы не писать. Итак, еще раз подчеркну, защиту отключили, при включенной защите ничего бы не случилось. В самом начале регламента того эксперимента записано: «Выключить систему аварийного охлаждения реактора — систему CAOP». А ведь именно она автоматически включает аварийную систему защиты. Мало того, были закрыты все вентили, чтобы оказалось невозможным включить систему защиты. Двенадцать раз регламент эксперимента нарушает нашу инструкцию по эксплуатации АЭС.
• Под покровом ночи. Важнейший эксперимент проводился ночью. Потом неоднократно рассказывали, что сонный персонал не смог адекватно оценить ситуацию. И делал одну ошибку за другой. Взрыв произошёл в 1 час. 23 мин. ночи.
• Бесконтрольный эксперимент. Эксперимент был проведен так, чтобы никто, разбиравшийся в сути вопроса, не мог помешать целенаправленному уничтожению реактора.  Эксперимент проводили без контроля конструкторов реактора. Когда впоследствии им показали карту эксперимента, у них волосы встали дыбом. При заключении договора о проведении работ в Чернобыле, к этому делу не был привлечен даже главный инженер АЭС — физик, разбирающийся в сути вопроса. Руководство Чернобыльской АЭС, минуя профильный институт, поручило подготовить проект эксперимента «Донэнерго» — организации, никогда не имевшей дела с атомными электростанциями. Регламент эксперимента был составлен и послан на консультирование и апробацию в институт «Гидропроект» им. Жука, сотрудники которого имели некоторый опыт работы с атомными станциями. Но они этот проект не одобрили и отказались визировать. Несмотря на это, эксперимент на Чернобыльской АЭС все же начался.

 Согласно точке зрения комиссии, расследовавшей причины аварии, установлено, что грубые нарушения правил эксплуатации АЭС, совершённые её персоналом, заключаются в следующем:

• проведение эксперимента «любой ценой», несмотря на изменение состояния реактора;
• вывод из работы исправных технологических защит, которые просто остановили бы реактор ещё до того, как он попал в опасный режим;
• замалчивание масштаба аварии в первые дни руководством ЧАЭС.

Однако с 1991 года нас постоянно вводят в заблуждение разговорами о неких конструктивных недостатках.

Как ликвидировали аварию  на ЧАЭС. Никаких громадных человеческих жертв не было. Непосредственно во время взрыва на четвёртом энергоблоке погиб только один человек, ещё один скончался утром от полученных травм. 27 апреля 104 пострадавших были эвакуированы в Московскую больницу № 6. Впоследствии у 134 сотрудников ЧАЭС, членов пожарных и спасательных команд развилась лучевая болезнь, 28 из них умерли в течение следующих нескольких месяцев. Да, были еще ликвидаторы. Например, отец моего одноклас-сника. Живет, чернобыльскими болезнями не страдает. Дай Бог  ему здоровья, как и всем ликвидаторам.

В этом отношении, если сравнить, к примеру, с Бхопалом — аварией на химическом заводе в Индии в декабре 1984 года с выбросом ядовитого газа, где погибло до 18 тыс. человек, — можно сказать, что мы отделались малыми жертвами.

Все работали слаженно. Катастрофа была быстро ликвидирована. На следующий день всего за 2 часа 30 минут был эвакуирован целый город — 44 тысячи 600 человек. И в этот же день людей разместили по пионерским лагерям, профилакториям, санаториям, гостиницам, создав им нормальные, вполне комфортабельные условия.

А теперь сравним чернобыльскую аварию с Фукусимой.

 Как они относятся к нам.  Сегодня уже можно сказать, что Фукусима — это свидетельство технологической отсталости. Почему? Потому что не научились еще в Японии ни производить, ни обслуживать сложные технологические объекты. Фотоаппараты, авто — это пожалуйста. А атомные станции лучше им не доверять. Правда, у них мнение противоположное. Вот, к примеру, заголовки японских газет времени катастрофы на ЧАЭС.

• Дикарей нельзя подпускать к ядерным технологиям!

• Сценарий, подобный Чернобыльскому, в Японии невозможен в принципе!
• Коммунистическая диктатура лжет о положении в Чернобыле!
• Миллионы рабов с помощью КГБ загоняют на устранение аварии с помощью пулеметов!
• Половина СССР превратилась в радиоактивную пустыню!

Сегодня в России говорят, что это фальшивка. Поистине русские способны оправдать кого угодно, даже тех, кто находится в состоянии войны с нами (Япония отказывается подписать мирный договор с Россией и формально находится с нами в состоянии войны) и постоянно нам гадит.

Сам этих газет не читал, но уверен, что именно так изображали нас в Японии. Потому что сегодня посмотрел японский ролик для детей. Чернобыльский дикий и грязный мальчик описал все вокруг, тогда как японский цивилизованный — в памперсе. Так формируют образ русских с детских лет.

 Фукусима — свидетельство технологической отсталости. Итак, несколько советов  высокомерным японцам, которые почему-то возомнили, что они умеют пользоваться ядерными технологиями.

• Неправильно строить станцию у воды в опасной, подверженной цунами зоне. Учитывая, что местность поднимается вверх, убрать станцию от любой возможной волны цунами не составило бы никаких проблем. Но японцы поставили ее прямо на береговой линии.
• Нельзя строить станции без пассивной системы безопасности. 40 лет назад таких систем не существовало, но потом все станции были обязаны их установить — это не так уж и дорого. Но жадность частной компании оператора победила здравый смысл.
• Фукусиму ухитрились спроектировать так, что она рассчитана на землетрясение в 8 баллов, но поставили ее на линию электропередач, рассчитанную на 6 баллов! И в результате землетрясения подача электроэнергии на станцию полностью прекратилась.
• Нет электричества — нет охлаждения. Станция была спроектирована американцами (General Electric) так, что могла сутки совершенно спокойно стоять без охлаждения. Но за эти сутки нужно было любой ценой подать на станцию электроэнергию. Случись это в СССР — раздобыли бы где-нибудь кабель, нашли бы что-нибудь, что даст электроэнергию, и запустили бы! Японцы не сдали ровным счетом ничего.

Вообще, строить АЭС в сейсмозоне, в береговой линии, поближе к цунами — это верх близорукости. Ведь здесь землетрясения не редкость. Поэтому не удивительно, что катастрофа произошла, удивительно, что катастрофа не произошла раньше.

 Японцы в роли ликвидаторов.  Теперь о том, какие японцы ликвидаторы.

• Образно говоря, японские мальчики записали весь океан. Сотни тонн радиоактивной воды выбрасываются в океан. И нам надо не о том думать, чтобы деньги в интернете собирать для Японии, а готовить иски об ущербе. Это будет особенно актуально, когда в камчатские реки пойдет на нерест радиоактивный лосось. По сути, даже не понятно, что японцы будут делать далее. Пока они только извиняются, но планов нет никаких.
• Эвакуировать людей — одно, другое дело — куда их разместить. Посмотрите на Японию: люди размещаются на стадионах, в спортзалах на полу валяются, в антисанитарных условиях.
• Организации — ноль. Продукты все пропали, бензина нет, к атомной станции в зону отчуждения может подойти кто угодно. Никакого оцепления. В СССР представить такое было невозможно.
• Ну и, конечно, известная японская доброта. Пострадавших в ядерной катастрофе людей не принимают в больницы и не сдают им жилье. Боятся радиации.
• Что касается закрытости информации, то ее в «открытом» обществе — Японии, гораздо больше, чем в «закрытом» обществе  — СССР.

Мне не хочется злорадствовать, но современный мир жесток. Запад идеологически выжал всё из аварии на ЧАЭС. И мы должны ответить тем же. В мире уважают не добрых, а тех, кто ежечасно отстаивает свои интересы. Тем более в реальности сегодня Фукусима уже сопоставима с Чернобылем. Но, судя по тому, как ликвидируются последствия  этой аварии, проблем будет значительно больше.

 Однако больше всего меня удивляет реакция российских экспертов. Вместо того, чтобы объективно оценить ситуацию, они постоянно выгораживают японцев. Когда японцы повысили уровень свое катастрофы до максимального 7-го уровня, как и в Чернобыле, все возмущались: мол, японская катастрофа не столь губительна, как чернобыльская.

Давайте начистоту. Здесь все просто: у нас взорвалось — больше контрактов у американцев на поставку реакторов, катастрофа на американских реакторах — больше контрактов у наших производителей. Это понятно даже ребенку. Вот в США выходят статьи: мол, ректоры хорошие, но японцы не доросли. Это понятно: американцы блюдут свои экономические интересы. Но чьи интересы блюдут российские эксперты?